Анатолий Майборода провел в «Таврии» три неполных сезона — в 1965-м, 1972-м и 1973-м годах. Отыграл за нашу команду 49 матчей, в которых забил 7 голов, — сообщает официальный сайт «Таврии». Наш разговор начался с обсуждения итогов крымского дерби.



— Анатолий Васильевич, ваши впечатления от игры «Таврии» с «Севастополем»?

— Видно, что у нашей команды еще много работы. Нужно наводить порядок и в защите, и в нападении. В центральной зоне выделяется Сергей Назаренко. У него был хороший шанс в Севастополе. Но тогда мяч не попал на ногу. Сейчас без Сергея «Таврию» очень трудно представить. В полузащите симферопольцам тоже нужно добавлять — с одним Назаренко многого не добьешься.

— Чего ожидаете от «Таврии» в нынешнем сезоне, в год 55-летия клуба?

— Очень хочу, чтобы «Таврия» вернула утраченные позиции, чтобы команду не погубили, чтобы футболисты добивались результата несмотря ни на что. В этом году нашему клубу — 55. Желаю всем нам, чтобы юбилей не смогли омрачить никакие проблемы и неудачи. Хочется, чтобы клуб с честью вышел из этой ситуации.

— Расскажите о ваших первых шагах в футболе.

— Начинали мы играть нашей компанией на пустыре в районе Училищной. Во дворе ставили камни, которые заменяли штанги ворот. И гоняли с утра до ночи. Это была середина 1950-х. Также в парке Шевченко играли. После — ходили купаться на ставок. Мяч доставали собственным трудом: собирали и сдавали бутылки, металл. Мячи были резиновые, а играли у заборов со штырями. Поэтому мяча хватало на один день. С утра начинались поиски нового «шарика». Это уже позже появились артековские мячи, кожаные.



— Вы всегда играли в нападении?

— Я начинал вратарем! С 10 лет играл на этой позиции, стоял за сборную школьников Крыма. Все изменилось в один день. У меня было счесано бедро. А как раз юношеская сборная полуострова готовилась к первенству СССР среди школьников. Тренерами у нас были Анатолий Демьяненко и Леонид Чернов. Назначается двусторонняя игра. Я на замене. А у второго состава не хватало людей. Мне Чернов говорит, чтобы я шел центральным нападающим за них играть. Я вышел и забил основе 3 гола. После поединка Чернов сказал: «Чтоб я тебя больше в воротах не видел!». В дальнейшем, разумеется, я уже действовал форвардом или полузащитником.

— Самые большие достижения в юношеском футболе?

— По юношам наша команда довольно удачно сыграла в отборочном турнире чемпионата Союза. Могли бы выйти в финальный раунд, но Владимир Ефимов не забил пенальти. Он сам пошел его исполнять. Хотя тренер кричал, чтобы это делал Майборода, потому что я в нашем коллективе был штатным пенальтистом. В итоге — в финал вышло московское «Торпедо», которое затем и чемпионом СССР по юношам стало.

— На ваших глазах проходило становление симферопольской команды «Авангард». Какая атмосфера тогда была в городе и на стадионе, который сейчас называется «Фиолент»?

— Учился я во 2-й и 14-й школах. Когда стал заниматься при команде мастеров «Авангард» в 1958-м году, мне регулярно делали освобождение — для сборов и соревнований. Тогда у каждого клуба должен был быть юношеский состав. В то время проводилось первенство дворовых команд, лучших отбирали в резерв «Авангарда». Это сейчас, увы, детям в Симферополе почти негде играть, полей очень мало...

В 1958-м мы с ребятами смотрели игры первого сезона в истории «Авангарда» — будущей «Таврии», подавали мячи на встречах чемпионата. Приезжали на стадион на трамвае за полтора часа до поединков. Тогда это был большой праздник для всего Симферополя. Людей ходило на «Авангард» — не счесть! Болельщики заранее занимали места в проходах, стелили газетки на лестницах и располагались там, потому что на сиденья билеты уже были раскуплены.



— Как вы оказались в основной обойме «Таврии»?

— Мы начинали играть с Колей Климовым и Валерой Макаровым. Нам было тогда по 17 лет, это было в классе «Б». Нас взял тогдашний начальник «Таврии» Анатолий Николаевич Заяев. Мы играли за юношескую сборную Крыма. Заяев в 1964-м году привез в место наших занятий своих футболистов, чтобы они отдохнули несколько дней. Нам предложили сыграть товарищеский матч с «Таврией». И мы их 2:1 обыграли. Тогда тренером «Таврии» был Борис Горелов. Он нас (несколько человек) пригласил на тренировки в Ялту.

— Чем запомнился дебютный чемпионат в «Таврии»?

— В первом сезоне нас, молодых, на полные матчи редко ставили. Сперва — только подпускали. Мы выходили на замену, на 15-20 минут. Мой первый поединок пришелся на май 1965 года. В тот день «Таврия» дома со счетом 4:0 разгромила «Химик» из Северодонецка. Я на 80-й минуте заменил Александра Кудряшова. Волнения большого не было, потому что мы, молодые, тогда уже много тренировались с первой командой. Кроме того, над нами взяли шефство опытные защитники «Таврии» — Анатолий Глухоедов и Виталий Живица. Помню, были мы на сборах в Ялте, жили в «Ореанде», они нас погнали в кафе за мороженым. И говорят нам, молодым: «Ешьте!» Мы: «А вдруг простудимся?» А нам отвечают: «Ешьте! Никогда не будете ангиной болеть!» Так и получилось.



— Расскажите о наставниках «Таврии» того времени.

— В 1965-м году тренером «Таврии» был Борис Погорелов. Замечательный человек, квалифицированный специалист. Тогда время было другое. Ты, футболист приходил в команду играть, и тебя не нужно было уговаривать выкладываться на максимум. Каждый выходил на поле и отдавал всего себя игре. Если у кого-то были какие-то проблемы за пределами команды, тренер об этом знал. Это нужно знать, чтобы понимать, что можно требовать с футболиста, а что в данный момент можно простить. Наставник постоянно с каждым из нас разговаривал, интересовался нашей жизнью, «заводил» нас. Человеческое отношение давало отличный результат! Лучших слов заслуживают и тренеры «Таврии» в 1972-м и 1973-м годах — Бубукин, Пайс, Гулевский.

— В 1966-м году вам нужно было идти в армию. По этой причине вы оказались в Одессе?

— Да. Тогда одесский командующий, который был большим поклонником футбола, по сути, забрал меня туда. Чтобы я в Одессе и служил, и играл за их команду. Пришли ко мне домой и сказали, что отъезд завтра, во столько-то, чтобы был готов. Улетал я с военного аэродрома в Заводском. Валера Макаров тогда на год в «Кубань» уехал, а Коля Климов — в «Торпедо» Москва. Вариантов не поехать в Одессу тогда не было. Если ты не поступил в институт, тебя забирали в армию. Поэтому у армейских команд были привилегии в моменте набора лучших игроков из ближайших районов.

— В плане заработка и получения нового опыта вы наверняка выиграли?

— В Одессу меня забрали в декабре 1965 года. Принял присягу, ненадолго съездил домой. А затем — сборы. Сразу попал в основной состав. Ставка у меня была небольшая. Но отдельно платили за каждую победу. В итоге — в месяц получалась приличная сумма. В то время люди и футбол любили, и футболистов уважали. Когда я играл в СКА (Одесса), после матчей раздавал автографы минут 20. Хотя был молодым, но зрители ценили всех в коллективе — и опытных, и начинающих. Поддерживали нас в любой ситуации.



— Играя за одесситов, встречались с «Таврией»?

— Да, в 1969-м году, мы приехали в Симферополь и победили — 3:0. Я забил 2 гола. Мне после матча рассказывали, что мои знакомые кричали с трибун: «Что ты делаешь? Родной команде забиваешь? Ты такой-сякой!» Но это — футбол, я выполнял свою работу. Кстати, тогдашний тренер «Таврии» — Зубрицкий — на следующий день, по моей информации, заставил бежать за автобусом 6 игроков симферопольской команды, которые, по его мнению, больше всех были виноваты в поражении.

— В вашей карьере также были Москва, поездка за границу и Харьков...

— После Одессы я год провел в ЦСКА (Москва) и в «Торпедо». В 1970-м году в Англии играл за молодежную сборную Советского Союза, мы стали победителями неофициального чемпионата Европы в своей возрастной категории. Заработали тогда 250 тысяч фунтов. А нам дали по 50 фунтов. Остальное забрали. С формулировкой «на развитие советского спорта».

Я тогда уже играл за «Торпедо» Москва. И как-то мне Валентин Иванов говорит, что ему запретили ставить меня в состав клуба. А мне — 23 года, мне хочется играть, я — бомбардир.

Иванов тогда мне сказал, что образуются 2 команды в первой лиге — Каневский возглавляет «Металлист», а Лобановский — «Днепр». Он мне говорит: «Выбирай, куда хочешь, туда и переходи». Я знал Виктора Каневского, поэтому выбрал Харьков.

Пик формы у меня был в 21-25 лет. Я тогда на каждый матч выходил уверенным, что хорошо сыграю, что забью гол, что отдам голевой пас, обыграю такого-то непроходимого защитника.

© sctavriya.com

— Ваши ожидания оправдались?

— Это сейчас можно сидеть на скамейке запасных и получать десятки тысяч долларов, а тогда (в большинстве случаев) нужно было показать себя 2-3 сезона, чтобы тебе дали квартиру, машину. После приезда в Харьков, меня повезли в обком партии, сразу временно дали в центре города трехкомнатную квартиру, две доплаты. Словом, предоставили мне все условия. И у меня пошла игра. Я забил 22 гола и стал лучшим бомбардиром первой лиги, получил кубок.

— Тогда в атаке вам удавалось всё?

— Всегда нужно играть быстро и просто, максимально полезно для команды, ничего не выдумывать. Как-то играл я за Харьков против Астрахани. Мы ведем 2:0. Прострел, мне нужно было всего лишь подставить «щечку» и забить 3-й. А я сделал паузу, вратарь улетел в одну сторону, защитник — в другую, хотел слишком красиво решить эпизод, а мяч... застрял у меня между коленками. Подбежал другой защитник, и момент был упущен. В итоге мы сыграли 2:2. После матча Виктор Каневский сильно не ругал, но сказал: «Это тебе урок на всю жизнь!»



— Что еще запомнилось из этого этапа вашей карьеры?

— В Харькове я играл до весны сезона-1972. Там на сборах мы бегали кроссы, а рядом бежали боевые собаки. Было не до шуток. На последние 200 метров сил почти не оставалось, своего тела почти не чувствовали, но все выкладывались по полной.

— А в мае 1972 года вы вернулись в Симферополь...

— ... И уже через 3 дня сыграл первый после возвращения матч. Отыграл полтора года, бегал по бровке, действовал на позиции хава, мой фронт работы на поле был — участок длиной 60 метров. Сил было много, бегал эту дистанцию много раз за поединок, помогал и защите, и нападению. Я за игру терял 3-3,5 килограмма веса.

— Самый памятный матч того сезона?

— В 1972-м году мы заняли 3-е место. Помню, мы выиграли у Севастополя. Поле было грязное после дождя. Матч закончился. И меня, по слякоти, в хорошей обуви, через все поле побежал обнимать Анатолий Заяев. Это было трогательно. Он же меня знал с юношеских лет. У нас тогда все в команде на поле помогали друг другу. Если кто-то убежал в атаку, его страховали в защите, опускались в оборону. И наоборот. Сезон-1973 тоже получился хорошим. Мы очень качественно занимались на сборах. Правда, посреди чемпионата-1973 мне пришлось уехать из Крыма.

— Подготовительные сборы были очень тяжелыми?

— На всю жизнь запомню сборы на диком пляже, упражнения на песке — это было что-то! Занимались на износ, зато были готовы играть весь сезон. Кроссы, бывало, бегали аж за Чатыр-Даг. Очень много внимания тогда уделяли держанию мяча. Сейчас в «Таврии» я этого не вижу, как и подстраховок, постоянного общекомандного движения и прессинга соперника. Совершенно нет «стеночек». Раньше как было — нападающий дёрнет двух центральных защитников, а я, хав, вбегаю в свободную зону, вываливаюсь один на один и забиваю гол. Всё элементарно.

Мы тогда тренировались с полной самоотдачей, это считалось нормой — заниматься так, как будто идет официальный матч. В то время никто не увиливал от каких-то упражнений, все игроки (и опытные, и молодые) выполняли на сто процентов все задания тренера.



— Тренировочные занятия того времени отличаются от нынешних?

— На базе в Почтовом порой приходилось сначала вырывать сорняки. И лишь затем начиналась тренировка. Это помогало ценить собственный и уважать труд других. Тогда тренировка продолжалась два с половиной часа. Не то, что сейчас — в лучшем случае — полтора. Помню, было упражнение — передача из центра поля хаву, там дистанция довольно большая, хав на рывке бежит, следует прострел, и ты должен в касание сходу расстрелять ворота соперника. А сейчас футболисты и много касаний мяча делают перед пасом с фланга, и стоят спиной к воротам. Передачи многие ребята, как правило, отдают не вперед, а назад, что очень тормозит игру.

— Отличительной чертой игроков «Таврии» вашего поколения была настойчивость?

— В команде все старались проявить свои лучшие качества. Валентин Прилепский — небольшого роста, а сколько он голов забил головой на опережение! Ему нужно было только навесить в штрафную площадку, остальное дело было за ним.



— В «Таврии» всегда высокого уровня был и персонал?

— В то время в команде работал замечательный врач, отличный человек Владимир Басс. Он столько футболистов спас, стольким помогал тогда! У меня как-то был сильный вывих голеностопа. А завтра — игра. Он мне колол блокаду. И я сыграл. Затем, конечно, нога ныла, до 4-х утра не мог уснуть. Но главное — я выполнил свою работу, отыграл матч.

— Какими в ваше время были отношения судей и игроков на поле?

— Был такой судья Пинас из Харькова. Если на поле вдруг начиналась потасовка, он молча доставал две карточки. И стоял, ждал. Футболисты потолкались-потолкались, а затем увидели карточки в его руках — и сразу расходились миром. Потому что понимали — с таким арбитром лучше не спорить.

— Благодаря футболу вы многое повидали и со многими познакомились...

— Я общался с разными известными людьми, как спортсменами, так и представителями других профессий. Самые хорошие слова могу сказать о футболисте Муртазе Хурцилаве, артисте Вахтанге Кикабидзе. Как-то поехал в Киев за игровой формой. Был уже поздний вечер. Нечем было добраться в аэропорт. Позвонил Олегу Блохину. Мы с ним как-то раз или два пересекались. Он меня узнал, достал (уж не знаю, где и как!) «Волгу»-пикап. И организовал всё так, что нас подвезли прямо к самолету!

— Чем отличается ваше поколение от нынешнего?

— Наше поколение — это люди послевоенные, они еще не успели обнаглеть. Тогда война и послевоенные годы всех сдружили. Теперь всё иначе. Недавно был случай — стою в очереди за пенсией, рядом — женщина в возрасте, стоит и пересчитывает деньги. Подбегает какой-то, простите, с косичкой. И вырывает у нее пенсию. Я — за ним. Догнал возле школы, проучил его, отобрал деньги, вернулся и отдал их бабушке. А заодно на эмоциях объяснил ей, что сейчас так откровенно показывать деньги нельзя.

А что творится в автобусах и троллейбусах? Раньше молодежь всегда уступала места старшим. Если кто-то не уступал, ему быстро напоминали об этом. Словом или подзатыльником. Из нашей компании вообще никто не садился в общественном транспорте, если в салоне было мало свободных мест. Присаживались только в том случае, если было много пустых кресел. Воспитание и культура тогда были на другом уровне.

У меня, например, двор был такой — или в жернова криминала попадал, или в мир спорта. Я выбрал второе. Занимался боксом, велоспортом, борьбой. Всё это пригодилось затем в футболе.

— Лучшее воспоминание о вашей футбольной карьере?

— В мое время было так: мы выиграли матч, чувствуем, что и сами получили удовольствие, и болельщикам понравилось. Только представьте на секунду — идем по полю к выходу, а нам аплодируют 20 тысяч человек. И у тебя слезы наворачиваются на глаза. Честно вам скажу, такое не забывается!



— Самый нераскрывшийся игрок вашего поколения?

— Был у нас нападающий Владимир Соснин. В юношеские годы при нем было всё — движение, старание, техника. Но в итоге он сыграл за основу «Таврии» только один матч. А ведь Владимир был очень перспективным.

— Ваш второй этап карьеры в «Таврии» получился непродолжительным. Почему?

— Ушел в конце сезона-1973 в Полтаву, потому что в Симферополе так и не решили вопрос с квартирой для меня. А мне как раз нужно было заканчивать пединститут в Полтаве, затем — школу тренеров в Киеве.

— Вы много работали и после окончания футбольной карьеры?

— Да, вернулся в Симферополь, стал тренировать. Занимался с крымскими (столичными и керченскими) любительскими и студенческими командами. Коллектив птицефабрики «Южная» сделал чемпионом Украины по обществу «Колос». Работал с командой мясокомбината Симферополя, участвовал в строительстве стадиона в Южном, торговал на рынке (не считал это чем-то зазорным). Также преподавал в Юракадемии, тренировал там ребят. С ними стали чемпионами Крыма среди студентов, заняли четвертое место в Украине. А по пляжному футболу оказались вторыми в стране. Довелось и в охране на одном из предприятий поработать.

— Как живут ветераны крымского футбола?

— Пенсия у меня чуть больше одной тысячи гривен. Я отыграл 18 лет, но тогда ведь мы были не «игроки футбольной команды», а, например, «слесари 5-го разряда». К слову, примеров, когда ветераны футбола в конце жизни еле сводят концы с концами, очень много. Это ужасно. Такого не должно быть.

— Занятия физкультурой и спортом выручали?

— В 4-м классе я заболел туберкулезом. Тогда помогли физкультура, травы и бабушкины советы. Вылечился благодаря алоэ, мёду и собственной моче. Позже врачи удивлялись, когда видели деформации в организме, а болезни уже не было.

Тренированный организм помог мне выжить в 2000-м году. На работе стало плохо с сердцем. Еле откачали. Врачи «Скорой» более 20 минут «заводили» сердце, а когда я пришел в себя, они и сами долго не верили, что организм вернулся к жизни. Но я и сейчас много времени посвящаю зарядке. Стараюсь побольше ходить и бегать трусцой на улице. И дома занимаюсь. В том числе с гантелями.

— Чем занимаетесь сейчас? И расскажите о вашей семье.

— Я — на пенсии, иногда инспектирую матчи чемпионата Крыма по футболу. Мы живем с моей женой, Натальей Дмитриевной. У меня двое детей. Дочь живет в Геническе, у нее тоже дочь, моя внучка. А сын живет в Харькове. Его дочка подарила всем нам девочку, это — моя правнучка. Ей — 8 лет.